30.2. Распределение ролей

Одно из спецефических затруднений при интерпретации “Алхимической Свадьбы” это чрезвычайное обилие персонажей. В круге внимания читателя почти постоянно их находится не менее дюжины. Без их надлежащей классификации просто не обойтись.

Что касается многих сотен гостей, явившихся на Свадьбу по приглашению или вовсе без приглашения, то с ними просто, они суть воплощения того самого микрокосмоса, чье возрождение намечается.

После отбора посредством взвешивания, от всей этой толпы остается всего девять человек. Эту группу постоянно опекает некая Дева, чье имя долгое время остается загадкой, пока Христиан Розенкрейц не расшифровал его - Алхимия (одновременно мы, наконец, узнали, сколько человек входит в команду). Он рассказывает: Дева приставила к каждому из нас по пажу. Они были не только богато одеты, но и чрезвычайно учены, и могли легко поддерживать беседу на любую тему. Пажи ни на миг не оставляют своих подопечных без внимания. Они даже ночуют в их комнатах на отдельных кроватях для слуг. Не трудно сообразить, что каждый персональный паж есть олицетворение первой страды для данного человека. Именно через нее его личное сознание получает доступ ко всей мудрости и красоте веков, накопленных во дворцах поверженного Мавра, или “князя”, или Люцифера.

Каждого из членов команды днем сопровождает еще и придворная дама. Для Х.Р.К. эту роль исполняет сама Дева Алхимия. Одновременно она выполняет распорядительные функции. По принципу взаимообратной поляризации можно заключить, что дамы олицетворяют вторую страду микрокосмоса. С примером такой символики мы уже встречались, когда в разгар бури небесная Дева доставила Х.Р.К. письмо-приглашение.

Дополнительное подтверждение этой идеи находим в описании одного забавного эпизода, который в силу фривольности явно выпадает по стилю из остального повествования:

Христиан Розенкрейц попал на Свадьбу, когда достиг уже весьма преклонных лет. По сравнению со своими молодыми компаньонами он чувствовал себя дряхлым стариком, поэтому особенно остро прореагировал на слова Девы, что если он будет вести себя хорошо по отношению к ней, то она легко освободит его от груза прожитых лет. Он глубоко задумался, молча удивляясь, каким же это образом ему будет позволено вновь стать молодым. А Дева продолжила тему в игривом тоне: “Я вижу, что занимает этого молодого человека. Ручаюсь, что если я должна буду возлечь с ним этой ночью, то назавтра он станет гораздо общительней”. И они начали над этим смеяться, а я весь покраснел от стыда и вовсе не был настроен присоединиться к подшучиванию над собственными затруднениями.

Присутствующие стали настаивать, что если уж руководительница сама пообещала составить Х.Р.К. компанию на ночь, то теперь она не вправе взять свои слова обратно. Но она и не подумала отказываться от них. Но видела к тому единственное препятствие - зависть других дам, если она сама возьмет себе самое лучшее. Тут уже оживились все господа и дамы, поняв, что у них тоже появилась надежда приятно провести время. В конце концов было решено доверить фортуне решить, кто должен будет возлечь вместе в эту ночь.

Дева почти сразу предложила, чтобы мы все встали в круг вперемежку. Потом она станет нас пересчитывать, начиная с себя, и седьмой по счету должен будет удовлетвориться следующим седьмым, будь это женщина или мужчина. Мы не заподозрили подвоха и потому согласились. Хотя мы и думали, что очень хорошо перемешались, девы, тем не менее, распределились между нами так, что каждая заранее знала свое место. Дева начала считать, и седьмая после нее оказалась опять девой, и так продолжалось до тех пор, пока, к нашему удивлению, все девы не вышли, а из нас никто не был выбран. Так мы, бедняги, и остались стоять в одиночестве, и более того, нас подвергли осмеянию и заставили признать, как искуссно нас разыграли.

Как известно (Раздел 24.6), основная трудность, связанная с исцелением второй страды, заключается в том, что в контакте с ней не может участвовать эго, расположенное на первой страде. Приведенный эпизод служит тому прекрасной иллюстрацией.

Казалось бы, эго ничего не получает в явной форме, когда контакт со второй страдой все же устанавливается. Все происходит помимо него. Но исцеление структуры влечет за собой огромный приток новых сил. В упомянутом эпизоде это выразилось в том, что в ногах моих спутников взыграла радость, так что девы были приятно удивлены, увидав это, и все пустились в оживленный танец.

Далее, в событиях участвует несколько персонажей, играющих роль Учителей. Как уже упоминалось ранее, по мнению Концепции возрождающийся микрокосмос Христиана Розенкрейца был последним из его карраса. Все остальные уже исцелились. Поскольку Учителя в жизни людей это представители их возрожденных соседей по каррасу, то у Х.Р.К. должно быть два Учителя. Именно так и происходит.

Вначале появляется Древний Атлас. Он неизменно озвучивает то, что хотел бы сообщить людям Король. Как отмечает Ян ван Рэйкенборг [54], присутствие Древнего Атласа дает кандидату доступ к знанию из первых рук. В нем кандидат находит Учителя.

Позже, алхимическим процессом в Башне Олимпа руководит некий “старый господин” или “Господин Башни”. Ян ван Рэйкенборг называет его Самым Древним и характеризует его так: “этого человека духа или божественного Сына можно сравнить со вторым микрокосмосом, в котором излучает высшая, великолепная жизнь... Дух и Душа в Самом Древнем присутствуют в их нераздельном состоянии, как божественная сила, в которой скрыта идея, зерно тела, такого, как его задумал Бог”. Это ли не описание Учителя, то есть, просветленного микрокосмоса, помогающего тем, кто отстал?

Х.Р.К. очень высоко оценил общение со старым господином: Никто из нас не смог сказать ничего достаточно разумного, чего бы он либо не опроверг, либо не поправил, либо не сделал по крайней мере некоторых уточнений. Я от него многому научился, и было бы очень хорошо, если бы все прислушивались к нему и принимали к сведению его поучения, ибо тогда неудачи не происходили бы так часто... Но что превзошло все остальное, так это беседы со старым господином, ибо он очень хорошо знал, как скоротать время замечательными рассказами, я бы с удовольствием плыл с ним всю свою жизнь.

В самом конце повествования Христиан Розенкрейц приглашен на беседу сразу двумя Учителями - Господином Башни и Атласом. Несомненно, что там ему было передано Знание чрезвычайной важности. Об этом пойдет речь в последней главе.